В очередном интервью нашему порталу Вадим Потрашков анализирует, почему так затянулись процессы организации работы электронных площадок, какие новшества в законодательстве нас еще ожидают, есть ли «свет в конце туннеля». Продолжить дискуссию планируется на II Международной конференции «Биржевой и внебиржевой рынки нефтепродуктов РФ».

— Как Вы оцениваете сегодняшнее положение, что на одних площадках правительство дает распоряжение реализовывать нефтепродукты (СПбМТСБ), а на других (Сбербанк) дано распоряжение осуществлять закупки нефтепродуктов?
— Во-первых, здесь путаница произошла с самого начала: биржа для реализации нефтепродуктов два года назад была уже выбрана МЭРТом. И эта биржа была — ЗАО «Санкт-Петербург», более того, там реализован функционал, построенный по правилам проведения торгов, которые утверждены специальным межведомственным комитетом в состав которого входили и ФАС, и МЭРТ. И лишь затем появилась биржа СПбМТСБ.
С отбором площадок для госзакупок в этом году – похожая история. По завершении «отбора» было выбрано пять операторов площадок — Сбербанк, ММВБ, РТС, операторы площадок Правительств Москвы и Татарстана, но сразу же после этого руководителем ФАС было заявлено, что, оказывается, будет и шестая (!) площадка, которая даже не подавала заявку на этот отбор. Озвучено было, что это как раз будет СПбМТСБ, где и нужно торговать нефтепродуктами, в том числе и для госнужд. В итоге, у меня такое ощущение, что левая рука не знает, что делает правая. Движения очень много, а рационального результата не видно, хотя при этом в корпоративном секторе, на аукционах и электронных конкурсах нефтепродуктами активно торгуют, но на других площадках.

— Как обстоят дела с торговлей нефтепродуктами на внебиржевых площадках
— Как я говорил уже выше, дела обстоят хорошо, если говорить не об уполномоченных торговых площадках, а о других, которые работают, в основном, в корпоративном секторе, а до недавнего времени и в государственном, там, где закупались нефтепродукты на аукционах по 41 статье 94-го Федерального Закона, все было нормально, успешно и эффективно. В корпоративном секторе все также нормально, успешно и эффективно идет и в настоящее время. Многие нефтяные компании довольны реализацией своих продуктов на площадках, а корпоративные закупщики — результатами своих закупок нефтепродуктов.

— Тем временем подошли сроки окончания тестирования уполномоченных площадок для госзакупок. Ваша оценка итогов?
— Видимо, Вы говорите о сроках проверок соответствия площадок заявленным требованиям. Эти сроки прошли 1 июля. Ни мне, ни моим коллегам достоверно ничего неизвестно о том, кто эту проверку проводил, как ее проводил, каковы ее результаты. Конечно, можно догадаться, как это проводилось, но только догадаться, достоверно ничего неизвестно. Требования ТЗ были высокими, но выполнимыми. Кстати, и наша система (которая не попадает в число отобранных правительством пяти) также этим требования соответствует. Поэтому сомневаться в итогах тестирования у меня нет оснований. Эта техническая проверка или технический аудит, я считаю, не самая большая сложность в организации эффективных государственных закупок.

— Обратило ли государство внимание на злоупотребления при отборе площадок?
— Да, обратило. Я своими глазами видел, заключения соответствующих ведомств, которые легли на стол Медведеву. Ну и все. Видимой реакции не последовало. Дела в суде, как видите, «бултыхаются», сроки все более затягиваются, по принципу, «осел или падишах, кто-нибудь из них да помрет». К тому времени пока это все состоится, я думаю, вопрос перестанет быть актуальным.
А если серьезно говорит об этом отборе, то это вообще было что-то непонятное. Борьба с коррупцией была начата ФАСом и Минэкономразвития с суперкоррупционноемкой процедуры. Ну, как можно было выбрать двух операторов, которые на момент отбора не имели никакой площадки, не то, чтобы какой-нибудь работающей плохо, а вообще никакой. Выводы делайте сами.

— Как же будет развиваться дальше ситуация с ЭТП?
— Думаю, разум должен победить. За ЭТП будущее, тут вопросов никаких нет. Но вопрос в другом, как скоро оно наступит, насколько граблей мы наступим на этом пути, сколько ошибок будет совершено, сколько государственных денег будет неэффективно потрачено? Сколько неприятных моментов переживут и поставщики, и закупщики, пока это все дело «устаканится» и будет идти в нормальном ключе.

— Каких новых поправок в законодательство можно ждать?
— Напомню, 94-й закон существует с лета 2005 года, ему ровно 5 лет, за это время был внесен 21 пакет поправок. Работа идет постоянно и поправки вносятся «ежеквартально». Вносятся они в таком большом количестве и в связи с тем, что процесс закупок достаточно сложный, и очень много технических моментов, которые нужно поправлять в результате приобретаемого опыта. Но есть и другие причины — выполняются конкретные заказы. Вот, как пресловутый 93-й закон, в который была внесена поправка, содержащая главу 3.1. На основе этой поправки, позднее, как раз и были определены те самые пять площадок. При этом было сделано все, чтобы избежать публичного обсуждения данной поправки — она была замаскирована под эгидой закона о проведения саммита во Владивостоке в 2012 году.
А если говорить о том, что ожидается и, что можно назвать конкретно? Да самые разные! Вот, например, мы сейчас работаем над новым пакетом.
Первое, чего хотелось бы добиться – это того, что, если аукционы по главе 3.1. так уж нужны, то оставить и аукционы другого типа, условно назовем их «простыми». А для этого нужно просто доработать 41 статью — снять ограничения по цене, установить шаг аукциона, установить применение при этом ЭЦП и, если нужно, то и обеспечений заявок. И тогда время покажет, какой порядок лучше.
Вместе с тем у нас в законодательстве сейчас прописано, что в электронном виде предусмотрено проводить только аукционы, а будущее за проведением всех торгово-закупочных процедур в электронной форме.
И здесь я хотел бы сказать, что раньше электронные закупки критиковали. Говорили, что мы все еще к этому не готовы – не решены все вопросы, связанные с ЭЦП, не у всех есть Интернет, непонятно как организовать юридически значимый документооборот и т.д. Поэтому для электронных торгов выбрали самую примитивную процедуру – аукцион. Ввели ограничение по цене, искусственно ограничивали номенклатуру, сказали, что ЭЦП и обеспечения не нужны, заодно забыли предусмотреть шаг, и вот это убожество считалось единственно возможным способом проведения электронных государственных закупок.

Но сегодня все кардинально изменилось! Артемьев заявил, что не менее 70% госзаказа будет размещено в форме электронных аукционов. Значит, сегодня мы полностью готовы перейти на электронные торги! Кроме того, в нынешних аукционах предусмотрен и полноценный электронный документооборот. Да и ограничения по цене сняты. Все это говорит о том, что и конкурсы, и котировки можно и нужно проводить в электронном виде, и это, наверное, можно делать на тех площадках, где они уже много лет успешно проводятся. А по главе 3.1. аукционы пусть проходят на тех площадках операторы, которых уже отобраны!
Вот эти изменения нужно ждать.

И еще одна поправка. Допустим, все согласились, что 3.1. — это хорошая глава, великолепные операторы, все пятеро очень хорошие, даже шестой дополнительный — тоже. Но почему они открывают счета для сбора обеспечений заявок на аукционах в коммерческих банках? Почему они этого не делают в казначействе?
Казначейство сейчас и ЭЦП госзаказчикам выдает, и реестр госконтрактов будет вести, так пусть и за деньгами (за обеспечениями) присмотрит! Тогда станет понятно, кто действительно готов быть оператором госаукционов, а кто откажется от этой почетной роли.
Вот те направления, в которых стоит ожидать поправок.

Интервью подготовила Екатерина Майкова